–  Господи, когда уже ты замуж выйдешь, так и останешься старой девой, никому не нужной,  –ворчала мать, Анна Игнатьевна, попутно расставляя тарелки на столе, – уже двадцать три года, а ты все еще на нашей с отцом шее сидишь… Сколько можно? Уже перед соседями стыдно. Хоть из дома не выходи. Все спрашивают и спрашивают. А мне и сказать нечего! Скольких женихов отвадила. Уже и не сватается никто! Всех хороших парней уже разобрали!

Ася не возражала. Слово скажешь, мать вообще заведется, не остановить! А за кого замуж выходить? Сватаются всё больше какие–нибудь недотепы. А она мечтает выйти замуж так, чтобы как в книгах: любовь с первого взгляда и до последнего вздоха!

Позади педагогический институт, уже второй год работы в школе. Ведь все хорошо, зачем ей какой–нибудь муж? Или только чтобы соседи успокоились?

Ася грустно вздохнула: ну почему она не имеет права выйти за того, за кого хочет она сама?

Обе ее подружки, и Таня и Римма, уже замужем, почти в одно время родили детишек и теперь каждый день по улице своих малышей в колясках выгуливают. У них есть о чем поговорить, а с Асей им просто уже не интересно…

– Мам, ты знаешь, что сегодня в школе Скворцов учудил? – она сделала попытку сменить тему, рассказав о своем самом трудном ученике.

Но не тут–то было!

Анна Игнатьевна перебила дочь:

– Ты мне зубы не заговаривай! Хватит мне твоих отговорок. Вот и отец уже зудит, злится, надоело выслушивать.

Дымящийся борщ уже был на столе, мать придвинула Асе сметану, а потом добавила и себе в тарелку..

Двойное сватовство

Внезапно заговорила совсем уж другим тоном. Как-то заговорщицки, что ли…

– Послушай, – оглянувшись на дверь, проговорила вполголоса, – ты же знаешь мою одноклассницу, Веру? – Ася кивнула.

Она с аппетитом ела мамин борщ и уже догадывалась: очередное сватовство! Ну, ну! И кого на этот раз мать ей присмотрела?

– Ты же знаешь её мужа, Василия? Он же грек, знаешь ведь? – Ася послушно кивала головой. И к чему мать клонит, – так вот! Мать многозначительно подняла палец вверх, — к нему приезжает его младший брат из Грузии. Инженер–строитель! Всего на три года старше тебя. Ну? Чем не пара тебе?

– Мама, борщ остынет, – Ася укоризненно показала пальцем на тарелку матери.

Зря она так сделала, ой зря!

Мать закатила вверх глаза и схватилась за сердце,

– Ты меня до инфаркта доведешь!

Но эти уловки уже хорошо знакомы Асе, её не проведешь! Уже пару раз они ей вызывали скорую и их уже предупредили, что за ложный вызов их теперь будут штрафовать. Поразмыслив, Анна решила сменить тактику:

– Дочь, ты послушай! Они же там в этой Грузии, как сыр в масле катаются! И потом греки православные. Васька, муж Веры, красивый. Значит и брат его красивый. И, самое главное! У них там, в Грузии, дом большой, двухэтажный и машина!

Выложив последние козыри, Анна приступила к обеду, поглядывая на дочь. Чтобы отвязаться, девушка неопределенно повела плечами, давая понять, что подумает над предложением.

* * *

На самом деле Ася давно и безуспешно любила Марата. Но родители и слышать не хотели: парень, конечно и красавец и образованный, уже работает прорабом на стройке, но! Он мусульманин и этот факт никаким образом не позволял дать согласие на этот брак. Да и со стороны родителей жениха восторгов не было: ему давно присмотрели девушку из своих.

Уже три года молодые люди тайно встречались. Только днем и только в парке, где они облюбовали себе лавочку под пышными кронами деревьев липы… Очень редко, так как отец, Дмитрий Иванович зорко следил за каждым её шагом.

Ася даже мысли себе не допускала, что у нее будет кто-то другой! Вот и на этот раз найдет повод отказаться. Придет же когда-то момент и родители смирятся и позволят молодым пожениться?

* * *

На следующий день, когда Ася вернулась с работы, уже в прихожей обратила внимание на чужую обувь: мужские туфли и женские. Из гостиной доносились голоса. Девушка поморщилась… Неужели?

Сняв свой плащик, сменив обувь на домашние шлепанцы, заглянула в комнату и оторопела: в гостиной сидели её мать со своей подругой Верой и… Незнакомый парень! Да, она была готова к этой встрече, но…

Этот парень просто как две капли воды был похож на её Марата! Такой же крупный, осанистый, такие же огромные черные глаза, разлет бровей, тонкий, изящный нос, единственная разница: волосы длинные, до плеч, аккуратно причесаны и гораздо светлее, чем у Марата… А у ее парня волосы всегда коротко острижены.

Одет гость по последней моде: широкие брюки, просторный и в то же самое время красиво облегающий широкие плечи свитер, явно дорогой. В комнате стоял едва уловимый запах очень приятного парфюма.

При виде Аси, парень рывком поднялся с дивана и, сделав пару шагов, протянул руку:

– Меня зовут Михаил! – обаятельная, широкая улыбка приоткрыла его белые, ровные зубы.

Выглядела Ася довольно комично… Происходящее настолько было потрясающим, что она не смогла проконтролировать свое полыхающее от изумления лицо.

А Михаил тем временем залюбовался этой красавицей: красиво очерченные серые глаза, изящные черты лица, тонкая белая кожа, белокурые волосы, собранные резинкой на затылке, спортивная фигура.

Между тем подруги, Анна и Вера, переглянувшись, одобрительно улыбались. Кажется, Аська клюнула!

– Ася! – свой голос она не узнала. Он звучал по–чужому, как если бы она поперхнулась. А сердце в груди колотилось так, что ей казалось, что этот стук слышен по всей комнате…

Её рука просто растворилась в огромной, теплой руке парня.

Девушке казалось, что она прямо сейчас упадет в обморок.

А Михаил, вероятно каким-то образом поняв ее состояние, провел Асю к креслу и она послушно присела, продолжая во все глаза смотреть на этого парня.

Да ведь так же не бывает! Такое сходство! Может это сон?

А её мать, конечно, понимала причину состояния её дочери. Она тоже сразу увидела сходство Михаила с Маратом. Но пока не знала, хорошо это, или плохо. Спохватившись, позвала Веру на кухню:

– Пойдем, стол накроем!

А молодые, оставшись наедине, потихоньку начали разговаривать.

Ася уже приходила в себя после шока…

О чем они говорили? Обо всем и ни о чем. Но девушка, неожиданно для самой себя, всем своим существом потянулась к этому двойнику.

При ближайшем рассмотрении он ей казался более красивым, интересным, чем Марат. И голос более низкий, мягкий, и взгляд более мужественный. И… Ей стало страшно от своих же мыслей! Как это могло такое с ней случиться? Вот так вдруг?

А он все что-то говорил, говорил. Она его слушала, но не слышала. Только звуки его голоса который обволакивал, завораживал, сбивая с толку и не оставляя сил сопротивляться напору неожиданно возникших чувств…

* * *

Анна Игнатьевна постаралась! На столе было все, что можно было приготовить из имеющихся в доме продуктов и, как всегда, очень вкусно!

Пока сидели, с работы пришел и Дмитрий. Отец был предупрежден заранее о возможном женихе.

Один только оценивающий взгляд, одобрительный кивок и строгий взгляд в сторону дочери. Потом протянул руку парню и представился:

– Дмитрий Иванович!

И тоже был приятно удивлен широкой, доброжелательной улыбкой Михаила.

Пока Дмитрий распечатывал бутылку с вином, в дверь позвонили и родители девушки недоуменно переглянулись: они никого не ждали. 

– Наверное соседка, – сказала Анна, – Ася, посмотри, кто там!

Но, когда девушка открыла дверь, то… Онемела! Там стоял Марат, и его дядя с женой. В руках Марата огромный букет цветов, у дяди в руках бутылка с шампанским, а у тети торт…

Миллион мыслей смерчем пронеслись в ее голове. И все с вопросительными знаками! Главный вопрос: что делать?

Она беспомощно оглянулась назад, потом опять обвела взглядом неожиданных гостей и…

И тихо притворила за собой дверь.

Оказавшись на лестничной площадке вместе с Маратом и другими
неожиданными гостями, она беспомощно пролепетала:

— К нам нельзя, — потом, осмелев, добавила, — сегодня нельзя!

Она строго и решительно смотрела в глаза своему жениху. Ничего не понимая, Марат попытался дотянуться до ручки двери, которую Ася прикрывала своей спиной.

Кто же из двойников более достойный на роль жениха?

— Да что происходит, Ася? Мы же не просто так пришли, ты же понимаешь? — в свой взгляд парень постарался вложить смысл того, что они пришли с самыми серьезными намерениями!

Но Ася, с белым, как лист бумаги лицом, не могла вымолвить ни слова…

И тогда вмешалась тетя Марата, крупная, упитанная дама, которая была одета, как и положено добропорядочной мусульманке, в длинное, темно-серого цвета платье с рукавами до кистей рук, с большим, серебристого цвета платком на голове. Она приветливо улыбалась, сочувственно посматривая на девушку: «Стесняется ведь!»

— Меня зовут Саида, я жена дяди Марата, Рустама. И мы пришли по поручению его родителей. Тебе не надо нас бояться, мы с добром к вам пришли! Твои родители дома?- голос женщины звучал очень доброжелательно, успокаивающе.

Повезло Асе! Пока тетушка говорила, она сумела взять себя в руки и, хотя голос у нее и дрожал от волнения, уже гораздо более уверенно, она сказала:

— Мне очень неудобно, но сегодня не лучший момент для разговора. У нас гости и при них обсуждать какие-то темы не будет удобно. Вы должны меня понять!

И потом, взглянув на Марата, укоризненно добавила:

— О таких вещах можно было бы предупреждать заранее, разве я не права?

Тетушка поддержала:

— Вот! Я же говорила тебе: надо соблюдать приличия! А ты? Разве так делается?

И потом женщина посмотрела Асе в глаза и улыбнулась:

— Я тебя понимаю! Не переживай! Мы придем в другой раз, да, Марат?

Но парень все еще порывался продолжить начатое, однако теперь и дядя, взяв его за локоть, взглядом показал на лестницу:

— Домой! В другой раз придем!

И девушка, слегка приподняв руку, дала понять, что разговор окончен.

Оказавшись в прихожей, Ася выдохнула. Прижавшись спиной к двери, девушка стояла, прикрыв глаза.. Слезы градом бежали по щекам. Казалось, сердце вот-вот разорвется на части.

На две части. Потому что вторую половину, похоже, прочно занял Михаил.

Но это же совершенно ненормально! Такое одинаковое чувство сразу к двоим? А может, она просто сошла с ума? Эта мысль показалась чуть ли не спасительной… Ведь этим вполне можно было бы объяснить нелогичность происходящего.

Видимо от только что перенесенного стресса, дико болела голова. Не заходя на кухню, откуда слышались голоса родителей и гостей, она прошла в свою комнату и просто упала на кровать. Хотелось кричать, но нельзя ведь. Там, на кухне, сидят родители и… И этот самый Михаил.

Каким-то необъяснимым образом слезы просохли и перед глазами возник образ этого парня. А может?

Нет-нет! А как же тогда Марат? Разве это не предательство?

Однако есть ее родители, которые категорически против Марата и которые вполне себе хорошо настроены к Михаилу. А еще и есть родители Марата, которые ей совсем не рады, даже если и послали сватов… Решили смириться? А что будет дальше? Сколько надо будет преодолеть препятствий для того, чтобы её не терпели, а принимали как дочь, как члена семьи?

А что Михаил? Что она знает о нем? Ничего по большому счету. Темная лошадка…

Ася вдруг осознала, что подсчитывает плюсы и минусы, в попытках вывести среднее арифметическое. Вздохнула и прислушалась к своему сердцу. Молчит.

Просто качели какие-то!

Ладно! Включим логику...

Два парня, похожие друг на друга. Оба хороши  и достойны. Минусы Марата-другая вера и его семья против. Минусы Михаила — надо распрощаться со своими родителями и ехать Бог знает куда. Она его совсем не знает.

А вот Марата она знает года три. Все ясно с ним и понятно. И ее родители рядом, в любое время можно их навестить. Опять-таки подруги. Работа. Любимый город. Друзья, знакомые.

Все ясно: выбор должен быть в пользу Марата!

Но, Боже… Почему же тогда так сильно щемит сердце?

* * *

Дверь приоткрылась и показалась мать:

— Ты что это тут валяешься на кровати, да еще и  без света? И да… Как-то нехорошо получается: у нас гости, а ты тут отлеживаешься! Вставай!

— Не пойду я никуда.. У меня голова разболелась…

— Вот не ври матери! Знаю я эти твои уловки! И Михаил тебя не устраивает? Ой, девка, доиграешься! Одна век свой куковать будешь!

— Я за Марата замуж выйду!

Анна, уже выходившая в этот момент из комнаты, резко развернулась:

— Что ты сказала? За Марата? -её глаза округлились, — сказали ведь тебе, чтобы и думать о нем забыла! О, Господи!

Анна театрально воздела руки кверху, изображая крайнее возмущение, продолжая ворчать:

— Послал же Бог дочь! Выходи из комнаты, люди уже уходить собираются!

Ася нехотя спустила ноги с кровати, краем глаза взглянула на себя в зеркало и, слегка поправив волосы, пошла следом за матерью.

Гости и вправду уже собрались домой. Ася избегала встретиться глазами с Михаилом. Но не получилось… Уже стоя в дверях, парень протянул ей руку и ей просто пришлось посмотреть ему в глаза и…

И опять колдовской взгляд красавчика смутил её уже почти принявшее решение сердце.

И опять её рука утонула в его руке и теперь он не сразу отпустил её ладошку. Видя, что Ася избегает смотреть ему в лицо, он осторожно дотронулся до её подбородка и, приподняв её голову, сказал, глядя прямо в глаза:

— Завтра я зайду за тобой и мы пойдем в кино, хорошо? Твой папа не возражает!

В его голосе не прозвучало ни тени сомнения в том, что девушка согласится.

И Ася, противореча собственным мыслям, легко поддалась напористости парня и, неуверенно кивнув головой, похоже подписалась в собственной беспомощности.

По большому счету, в эту минуту ей хотелось одного: упасть в кровать и просто тупо уснуть: не было никакого желания решать головоломку со своими двойниками…

И потом хоть трава не расти!

— Ася! Ааася!!! Вставай уже! Опоздаешь на работу! Да что же это такое, а?Анна, не дождавшись дочери к завтраку, поспешила к ней в комнату. Подойдя поближе, растерялась, увидев на лице девушки испарину. Лицо просто полыхало…

Прикоснувшись тыльной стороной руки ко лбу ужаснулась: жар! Вот еще новости… Только этого и не хватало! Метнулась в кухню, дрожащими руками перерыла аптечку, нашла градусник и, встряхивая его по пути к спальне дочери, стала перед ней на колени. Подняла одеяло и просунула градусник под руку дочери. Но и так все ясно: температура зашкаливает! Надо же вызывать скорую!

Побежала в прихожую к телефону и с трудом смогла набрать номер…

Дежурная долго пытала, кто болеет, возраст больной, какие симптомы, какая температура, адрес, что-то еще… Анна отвечала с трудом, мысли разбегались, переспрашивала, и, наконец, закричала в трубку:

— Да что это вы надо мной издеваетесь? Кто вам дал такое право? У меня дочь умирает! Да не дай бог, что с ней случится, я ж там вас всех разнесу!

Бросив трубку, поспешила к дочери. Вытащив градусник, все никак не могла рассмотреть показатель шкалы: так тряслись руки. А когда разглядела и вовсе испугалась: сорок! Обвела взглядом комнату, пытаясь сообразить, что можно сделать. Ринулась в ванную, смочила полотенце холодной водой и положила на лоб дочери.

Потом приготовила кое-какие вещи для больницы, на случай, если Асю туда заберут…

* * * * *

Ася тем временем что-то пыталась сказать, но что именно-разобрать было очень трудно. Она явно делала попытки открыть глаза, но у нее ничего не получалось…

Повезло (или не повезло) Анне Игнатьевне с этим Маратом-двойником

Анна чувствовала, что еще немного и она просто сойдет с ума… Наконец, Ася стала говорить более внятно и Анна расслышала:

— Зачем… Зачем ты пришел. Зачем ты пришел…

Вскоре в дверь позвонили. Это была скорая. Асю отвезли в больницу, Анна, конечно, поехала с ней.

В приемный покой её не пустили, велели ждать.

Анна сидела и размышляла о происшедшем. Что такое с Анной? На простуду не похоже. Но почему такая температура? Может отравление? Тоже невозможно. Никакого другого объяснения не находилось. Наконец выглянула медсестра:

— Женщина, пройдите в кабинет врача!

Анна шла, как идут на смерть… Какой вердикт ей предъявят? Голова кругом!

— Проходите, садитесь! -Анна примостилась на краешке стула, — вы ведь мать пациентки, верно?

Анна кивнула головой.

— Скажите… А не было ли у вашей дочери какого-нибудь стресса, стрессовой ситуации?

— Да нет… Не было! Хотя… Ну, не знаю. Её приходили сватать. Так какой же это стресс?

— Сватать? — врач невольно улыбнулся, -так это же неплохо? Или вы чего-то недоговариваете?

Женщина замялась:

— Да все бы хорошо, вот только дочь не очень хочет за этого парня замуж , — Анна не знала, нужно ли говорить врачу какие-то подробности о сватовстве? Какое это может иметь отношение к ее температуре?

Врач стал серьезным.

— То есть вы хотите сказать, что ваша дочь категорически против?

Анна неожиданно рассердилась:

— Да кто же ее спрашивать должен? Ей уже двадцать три года! Пора небось!

Врач сдвинул брови:

— Мне все понятно. У вашей дочери высокая температура на нервной почве. Так бывает, к сожалению. Но должен вас предупредить: чрезмерная эмоциональная нагрузка может привести к печальным последствиям. В вашем случае вы должны отпустить ситуацию, не оказывать психологического давления. Ей нужен покой. Вы понимаете, что я имею ввиду?

Сегодня мы сделали все необходимое, температуру сбили. Но у вашей дочери повышенная чувствительность. Хорошо, что вы оказались рядом. Сегодня мы оставим ее здесь, понаблюдаем, сделаем анализы а завтра, если все будет хорошо,выпишем. Отправляйтесь домой, ваша дочь будет спать. Можете навестить ее ближе к вечеру.

Анна медленно брела к остановке. Ну что это за жизнь такая? Что, спрашивается, она не так сделала? Нашла дочери хорошего жениха, ей бы радоваться, а она?

Вот когда её, Анну, замуж отдавали, так и вовсе никто не спрашивал: хочет она это замужество, или нет?

Своего Дмитрия она увидела впервые за неделю до свадьбы. И то, только потому, что она закапризничала, сказала, что опозорит всех и удерет из дома, если ей не покажут жениха живьем!

Родители между собой договорились о дне свадьбы, а жених заканчивал свой техникум и должен был приехать за два дня до свадьбы. Он-то её знал, видел пару раз, а вот она видела его только на фотографии.

Анна невольно улыбнулась… Она в него и по фотографии влюбилась, уж больно красивый был, ну просто, как артист Вячеслав Тихонов, только еще красивее! И, честно говоря, не могла дождаться свадьбы. Хотелось в лицо посмотреть своему суженому. А вдруг ей кого-то другого приведут к алтарю? Нет уж! Вот и потребовала, чтобы он раньше приехал!

Женщина опять потемнела лицом. А ее дочь уж больно своенравная! И в кого такая пошла, спрашивается? Ишь, какая! Любовь ей подавай! Как это в старину говорили? Стерпится-слюбится! Рассердившись, Анна прибавила шагу.

Справа от нее какая-то женщина продавала леденцы, петушки на палочках. Засмотревшись, Анна не заметила, как наступила на брошенный кем-то огрызок яблока, поскользнулась и со всего маху уже почти рухнула на землю всем своим несмешным весом, как почувствовала, как её подхватили чьи-то сильные руки.

Тем не менее, она все-таки ударилась коленом об асфальт. Испугавшись, взвизгнула. А восстановив равновесие, потерла коленку, а потом посмотрела в лицо спасителю и замерла…

Это был Марат! Черт! Угораздило же её именно этому нехристю в руки свалиться! Хоть плачь, хоть смейся!

— Здрассьте вам! -Анна то ли поздоровалась, то ли зло выругалась, ярко выделив букву С.

А Марат ослепительно улыбался, не подавая виду, что понимает, что ему совсем не рады:

— Здравствуйте, Анна Игнатьевна? Вы не сильно ушиблись? Вас проводить?

— Сама дойду, небось не шею сломала. Уж спасибо, что не дал убиться…

— Как скажете, Анна Игнатьевна! Тогда я побежал, тороплюсь, -посмотрел на часы и стремительно удалился…

Анна торопливо собирала по пакетикам еду: дочка проголодалась, наверное! Хорошо, что все так закончилось… А закончилось ли? Хоть бы без последствий обошлось! Странная, все-таки история с этим психологическим срывом… Она и не слышала никогда о такой ерунде! Кто бы мог подумать, что ее дочь, умница, красавица, ее гордость, такая нежная?

Анна брезгливо фыркнула: ну точно в её свекровь пошла… Та тоже, чуть что, сразу в обморок плюхалась. Четыре года они жили вместе и приходилось терпеть её интеллигентские штучки. Подумаешь, учительница! Ну и что, что ей невесткой досталась простая повариха в школьной столовой? Раз повариха, так, значит, не человек?

Вот и Ася вся в нее, в свою бабку пошла. И даже в педагогический поступила, лишь бы не отстать от своей бабули! И характером и даже лицом вся в нее!

Хорошо, что муж, Дмитрий, согласился с тем, что надо уходить на квартиру.

И теперь у них уже все есть! И квартира и всего в квартире побольше, чем во многих других семьях: и мебель румынская, и всякие сервизы, и ковры, и книг вон понакупила целый книжный шкаф! Правда, сама-то она не читала, но ведь нужно же, чтоб книги в доме водились! Мода, видите ли.. Да и не зря, вообще-то! И Дмитрий любит читать и Ася… А ей, Анне, не до книг! Дела по хозяйству не переводятся! А еще и дача, всякие закрутки… Ох, не до книг тут.

Мысли, как солнечные зайчики, перескакивали одна за другой, но тут в прихожей зазвонил телефон. Звонила Вера:

— Привет, подруга, — голос радостный… Не знает о неприятности с Аськой… Тьфу! Скажешь правду, подумает, что ее дочь какая-то неполноценная. Лучше не говорить!

— Привет! Ну, чем порадуешь?

— Как чем? Понравилась твоя Ася Михаилу! Весь из себя счастливый такой, аж сияет, сегодня ж они в кино идут! Вот ведь как хорошо, да? А мы с тобой сомневались! Получилось, да?

Анна представила, как Верка, держа трубку в руках, растягивает рот в улыбке. А ей что делать?

— Ты знаешь, сегодня она не сможет пойти в кино, у них там вечером педсовет, ей доклад читать надо. Может на завтра пусть договорятся, а? Сегодня уж точно не получится. Они там вечно, как засядут, так допоздна, — Анна затаила дыхание, с волнением прислушиваясь к тому, что ей сейчас придется услышать.

— Как жаль, — протянула Верка,- даже не знаю, как Мишке сказать-то? Он ведь уже собирается… Ладно, уж что-нибудь придумаю, -её голос заметно потух от услышанной новости.

— Да ладно тебе, ничего страшного, может, завтра уже и сходят куда-нибудь…

— Так ведь он на недельку только и вырвался, понимаешь? Надо бы и закрепить их знакомство! А то вчера мы все сами за столом, — тут Верка хихикнула, — у них, у греков, знаешь, как положено?

— Да откуда же мне знать? — Анна заинтересованно прислушивалась.

— Ну, как? Вот мы вчера пришли, познакомились, поужинали, а потом надо было дать им возможность посидеть отдельно, поговорить, вопросы там разные задавать друг другу. Понимаешь?

— Ага! Не, нормально так, да? У нас все как-то по-другому было.

— Это все ерунда, Мишка надеется, что вы ему Асю отдадите и он с ней уже и уедет в свою Грузию.

— Как это так? Да ни за что она так сразу не согласится! Я-то ее хорошо знаю! Да и я сама против! Без свадьбы? Нет, нет! — Анна разволновалась не на шутку. Что за дела?

Теперь она уже не стояла, а присела на краешек тумбочки. В голове полный сумбур. Вот так. Вроде как и хочется дочь замуж отдать, но не так же вот сразу. Как она без нее, без своей единственной кровиночки! Да и вообще, не нравится ей все это. Сердце сжалось в комочек. Нет!

— Послушай, подруга! Значит так. Вот мое мнение: я не против этого парня. Видно, что приличный парень. Пусть женятся, но жить они будут здесь, рядом с нами. В нашей квартире!

— Ой, Ань, ты о чем вообще? У них, у греков, за позор парня в примаки отдавать. И потом, в Грузии у них огромный дом. Дочь уже замужем, а все их богатство Мишке достанется! Мой Василь, хоть и брат, ни на что претендовать не будет: мы получили уже свою долю от родителей. Нам квартиру купили. Кто же его отпустит в России жить?

Анна почувствовала, что из ее глаз появилась и уже скатывались слеза. Непроизвольно стряхнув ей ладонью, сказала:

— Ой, что-то не нравится мне все это, не нравится!

Вера на том конце провода канючила:

— Подруга, я тебя не узнаю! С таким трудом все организовали, а теперь откажем? А возьмет она, да с этим своим Маратом сбежит! Этого хочешь?

Анна встрепенулась. И слезы мгновенно просохли. Нет! Только не мусульманин… Вспомнила, что ей надо в больницу:

— Ладно, Вер, мне пора. Как-нибудь решим вопрос, потом поговорим еще! Мне… Мне в магазин надо. Пока!

Положила трубку и провела рукой по лбу, смахивая испарину.

* * * * *

По приходу в больницу в приемной столкнулась с лечащим врачом и он знаком пригласил её в свой кабинет.

— Садитесь, — он жестом указал на стул, — нам надо немного поговорить.

Анна села, положив на колени сумку с продуктами и вопросительно посмотрела на доктора. Выглядел тот как-то уж очень серьезно. Сердце екнуло. Что-то не так!

— Мы с вами говорили уже о том, что вашей дочери нужен покой. Она себя чувствует хорошо и мы ее выпишем уже сегодня. Все показатели в норме! Но это не значит, что все позади. Нужно будет какое-то время за ней понаблюдать. Раз в неделю она должна приходить на обследование. В свою очередь лично вас я должен предупредить: никаких стрессов! Только покой! Я выпишу ей больничный на две недели. Вы можете мне гарантировать спокойную обстановку дома, или мне все-таки подержать ее в стационаре? — он очень внимательно смотрел на Анну и ей казалось, что он читает все ее мысли… Анна встрепенулась:

— Да, да, доктор, я все поняла! Конечно, мы же не враги ей! Она наша единственная дочь!

— Ну что ж. Надеюсь, что мы с вами договорились, -и он протянул ей больничный лист.

* * * * *

Ася сидела на кровати, держа в руках стакан с чаем. В палате, кроме нее, были еще три пациентки, которые с любопытством взирали на мать их новой знакомой. Уж слишком разные они были. Нежная, на редкость красивая, с аристократическими чертами лица, стройная Ася и полная, грубоватая мать с оплывшим, неухоженным лицом и одетую без всякого намека на интеллигентность. Обе женщины выглядели, как из разных миров…

— Здравствуйте всем, -своим мощным голосом Анна разбудила одну из пациенток, которая спокойно спала под звуки мирно беседующих соседок по палате. Все дружно ответили.

— Ну, что, дочь, собирайся! Тебя выписали! Доктор сказал, что ты в порядке!

Ася никак не выразила свою реакцию на новость, а только кивнула головой, в знак согласия и стала переодеваться.

На улице моросил легкий дождь и ждать автобуса Анна не стала, остановив проезжающее такси.

Уже дома решилась поговорить:

— Доченька, ты меня прости, если мы с отцом что-то не так делаем, хорошо? Мы ж тебе только добра желаем, понимаешь? Пока ты с нами, мы за тебя несем ответственность и не можем допустить, чтобы ты сделала ошибку..

— Мам, я голодная, — перебила её Ася, -ты там что-то мне приготовила? Можно, сначала обед, а потом… А потом мне бы поспать…

Анна хотела было возразить, но вовремя вспомнила обещание, данное врачу и прикусила язык.

Несмотря ни на что, Ася просто смела с тарелки все с большим аппетитом и сразу пошла в душ, а потом напрямую в свою спальню.
А Анна прибиралась на кухне, перебирая в мыслях все события этого дня. И поймала себя на мысли, что вообще не хочет, чтобы дочь выходила замуж и уходила из дома. Как они без нее? Разве им втроем так уж плохо? И, даже если этот грек согласится жить с ними, то это же лишние хлопоты, притирки, нервы… Что ни говори, а это чужой человек.

* * * * *

Анна встала рано и засобиралась на работу.

— Ты что это себе удумала, дочь? Какая работа? Тебе же доктор дал освобождение!

— Мам, не волнуйся. Доктор просто перестраховывается! Со мной полный порядок, не волнуйся! Я ведь знаю, что меня некем заменить в школе, так что все будет хорошо!

Асю, кажется, похитил Михаил... Или сама сбежала?

— Ой, как знаешь! -Анна беспомощно развела руками, — садись уж поешь…

В учительской все дружно обсуждали какую-то новость. Ева прислушалась. Говорила историчка, она же завуч, Инна Петровна.

— Да, друзья… Это совсем не шутки. После августовского переворота (речь идет о путче 1991 года), и в школе ожидаются серьезные перемены. Вот, посмотрите, — она разложила на столе свежую почту и газеты, в которых говорилось о реформе школьной системы. -Надо быть готовыми ко всему!

Все дружно начали разбирать газеты, но Ася даже не подошла. Она смотрела в окно и там… Там, у ворот за оградой, рядом с бордового цвета «Ладой», приподняв воротник своего плаща, стоял Михаил… Она сразу узнала его статную фигуру.

Он смотрел куда-то в сторону школы и, хотя она точно знала, что с улицы в это время дня ничего не видно через окна, ей казалось, что он смотрит именно на нее…

Не очень хорошо соображая, что делает, она накинула плащик, подхватила сумочку и побежала к выходу. До звонка есть минут десять, успеет!

В какой-то момент остановилась, услышав внутренний голос: «И куда тебя несет, спрашивается?», но только на секунду, потому что ноги жили своей какой-то жизнью, торопливо приближая её к этому красавцу…

Боже… Как же он улыбается!

Ася на секунду зажмурила глаза, гоня от себя тот самый внутренний голос, который настойчиво что-то там бубнил, но! Нет, она-то знает, что делает!

А он уже шел к ней, продолжая улыбаться и уже протягивал ей три чудесные бордовые розы… И все вокруг смотрели на них-и торопящиеся к началу уроков учителя, и дети, и их родители… Уж слишком красивая, уж слишком необычная пара!

А она, пунцовая от смущения, замедлила шаг, но он все шел к ней и… Она взяла эти розы и поднесла их к лицу, пряча свои глаза и свои красные щеки от посторонних глаз. А что было дальше, она всегда вспоминала потом с большим трудом. Что он такое ей сказал, что она покорно села в его новенький автомобиль и… И он поехал.

Наконец она начала приходить в себя:

— Но.. Куда мы едем? У меня сейчас урок! Я не могу опаздывать!

Но он протянул свою руку к её руке и, легонько коснувшись, произнес:

— У нас с тобой теперь будут совсем другие уроки. Мы и так уже на них сильно опоздали!

И она просто не знала, что надо сказать на это, но почему-то подумалось, что она и в самом деле сильно опоздала… Но время успеть к началу жизни еще есть.

Машина уже мчалась по трассе за городом.

Конечно, она сознавала, что происходит что-то не то, но…

Молчала!

Анна прислушалась: звонил телефон. Кто бы это звонил в это время?

— Алло! Вера, это ты? Что случилось?

— Анна, ты дома? Ты только не волнуйся, я через десять минут буду у тебя, никуда не уходи! — и бросила трубку.

Странная какая-то! И чего это она, Анна, должна волноваться? Какие-такие проблемы еще могут быть?

Вера не вошла, а ворвалась в квартиру:

— Дмитрий дома?

— Нет! На работе! А что?

Подруга хотела что-то сказать, но, определенно, не могла произнести что-то страшное. Анна уже держалась за сердце, когда та, наконец-то не сказала, а выпалила:

— Этот кобель похитил вашу Асю…

Проговорив эту фразу, Вера грузно осела на стул. На ней просто не было лица. Со страхом и мольбой она смотрела в лицо своей подруги.

Анна замерла… Кобель-это кто? Марат, или Михаил?

Задача…

— Не поняла, Вер! О ком это ты говоришь? Какой кобель?

— Какой-какой… Да братец этот Васькин, Мишка! От же попался бы он мне сейчас под руку, с каким удовольствием я бы его скалкой огрела!

— Так ведь… Зачем было похищать? Ничего не понимаю, — Анна уже искала в аптечке что-то успокоительное…

Теперь Вера всхлипывала:

— Так ведь я, дура, брякнула ему, что за ней какой-то чеченец ухлестывает, вот он и рванул к ней! И что теперь будет?

Анна, тяжела дыша, опустилась на стул. Услышанное не могло быть правдой… Такой позор! Что за варварство? Господи! Каменный век!

— Вера, они же христиане, эти греки, разве не так?

— Так-то оно так, только у них тоже такой обычай есть. Украсть невесту в порядке вещей…

— Ага! Христиане, а обычаи варварские… Так он, что же, насильно её уволок? Прямо среди бела дня?

— Не знаю ничего… Позвонил откуда-то с автомата, сказал, что заберет ее из школы и повезет её домой!

— Куда домой-то! Ооой…

— Да в Грузию, куда ж еще? — Вера уже злилась на непонятливость подруги.

А Анна уже вовсю заливалась слезами, раскачиваясь на стуле и утирая кухонным полотенцем лицо…

— Что же это? Без свадьбы, без приданого? Без вещей? Она, что же, курица какая? Мы её растили, воспитывали, а он? А она? Как же она могла согласиться?

Вера набрала стакан воды и сама начала отсчитывать валерьянку своей подруге. Анна выпила, а потом, подумав, Вера и себе накапала, тоже, поморщившись, выпила, а потом села рядом с подругой, обняла ее за плечи, всхлипнув, сказала:

— Димка придет, что ему скажем, а?

Анна выпрямилась. Ее слезы сразу просохли:

— Это он во всем виноват! Вечно потакает ей во всем! Сколько женихов сватались, все ей не те! То ростом не вышел, то без образования, то семья нехорошая. А был бы нормальным мужиком, ударил бы кулаком по столу и слово свое отцовское сказал! Давно бы уже внуков нянчили… Тютя! Весь в свою мамашку! Интеллигент чертов! Тьфу!

Гнев всегда спасал Анну от всяких стрессов. Пошумит немного, а потом и успокоится. Поэтому Вера ждала момента, когда подруга придет в себя и начнет рассуждать здраво. Так и случилось. Минут через пять Анна уже говорила:

— А знаешь, может оно и к лучшему, а? Свадьба, беготня, хлопот не оберешься. Расходы опять-таки немерянные.

Она даже немного повеселела на какое-то время. Но потом опять загрустила:

— От же зараза! Я ж ей сказала, что не допущу уезжать навсегда в эту Грузию! Что ей там делать? Хоть и трижды богачи, это что же, раз год видеться будем, да?

Вера почувствовала надвигающуюся вторую волну взрыва и предложила:

— Ань! А может у тебя выпить чего найдется, а? Это же дело надо как-то обмыть?

Анна смотрела с недоумением на свою подругу. У нее тут беда, а ей бы выпить. Но потом решила, что предложение не лишено здравого смысла. Почему же и нет? Где-то в шкафу стояла недопитая бутылка с вином, оставшаяся еще после визита Михаила…

— А давай! — и поднялась за вином. Достав бутылку из шкафа, прочитала название: «Киндзмараули».

— И что за название такое? Язык сломаешь! Это что же, теперь Аська будет по-грузински говорить, что ли?

— Да нет, — Вера немного замялась, — они же греки…

— По гречески будет говорить?

— Понимаешь, тут дело такое. Они, эти греки, говорят по-турецки, — чтобы немного ослабить впечатление, перебила сама себя, -да ты разливай вино, разливай!

Но Анна с напряжением смотрела на Веру. Глаза ее опять наполнялись слезами:

— То есть как это по-турецки? Они, что же, мусульмане? — от этого предположения у нее перехватило дыхание…

— Да нет же! Успокойся! Христиане они, православные! Ты разливай, а я тебе все расскажу! Я знаю все!

Анна разлила вино в бокалы и достала коробку конфет.

— Ну, рассказывай, как это так бывает, что греки, которые живут в Грузии, говорят по-турецки!

— Да там такая история была. Я все расскажу! Когда-то турки отвоевали часть Греции и присоединили территорию к Турции. Большая часть греков бежали в Грецию, но многие решили остаться, пожалели бросать свои дома и нажитое имущество. Но их поставили перед выбором. Если они хотят оставить свою веру, то должны говорить только по-турецки. С полным запретом на греческий язык. А те, кто не хотели говорить по-турецки, должны были отказаться от веры. Ну вот предки наших отказались от своего языка в пользу христианства.

Но втихаря в своих домах продолжали говорить на греческом. И там, как рассказывают, произошла такая история. Пятилетний малец, играя на улице, что-то прокричал по-гречески. Турки схватили его и повели к судье. И тот постановил, в назидание остальным, вырвать у пацана язык. Приговор исполнили. Начались волнения. Кто-то из турецкой стороны предупредил греков, что утром будет резня, всех греков поубивают.

Весть быстро распространилась и эти люди ночью, забрав детей, ценные вещи и кое-что из одежды, бежали из своих домов. Кто в Грузию, кто в Армению, кто потом на Украину подались… Вот как было. А турецкий язык так и остался!

Анна слушала с ужасом эту историю. Из всего услышанного её поразила жестокость по отношению к мальчишке, которого так страшно наказали.

— От же варвары, пропади они пропадом! Дитя-то при чем, спрашивается? — и тут мысли её переключились на дочь,- вот! И их повадки варварские, небось, переняли! Это где ж написано, чтобы среди бела дня девчонку похищать, а?

Вера грустно покачала головой:

— Варвары, что и говорить.. Подруга, ну, давай выпьем! Что сделано, то сделано! Где наша не пропадала? Наладится всё, вот увидишь! Будет твоя дочка, как у бога за пазухой!

* * * * *

Тем временем новенькая, темно-бордового цвета «Лада» на всей скорости летела по трассе с двумя малознакомыми, но уже готовыми начать совместную жизнь молодыми людьми.

Они много разговаривали. Как оказалось, между ними было немало общего. Оба любили одни и те же музыкальные группы, оба оказались фанатами Высоцкого, оба мечтали о путешествиях, обоим нравилось читать книги. Самое интересное-любимый автор и для Михаила и для Аси был Джек Лондон.

Вольно-невольно Ася сравнивала Михаила и Марата. С тем ей тоже очень хотелось говорить на такие темы, но Марат всегда переводил любой разговор к теме о своей работе. Строительство, рабочие, их взаимоотношения как-то не очень интересовали воображение девушки.

В свою очередь вопросы, связанные с её учениками, совсем не были интересны Марату и он торопился переводить эту тему опять-таки к теме строительства. А Михаил, напротив, стоило ей начать рассказывать о своих воспитанниках, слушал с неподдельным интересом, задавал наводящие вопросы. А уж, когда она стала рассказывать о грозе не только всего класса, но и всей школы Скворцове и вовсе удивил:

— А как живет этот мальчишка? В каких условиях? Кто его родители? Ты была у него дома?

Стал говорить о том, что этот хулиган, скорее всего, очень одинок. Что своим поведением он просто пытается привлечь к себе внимание.

Ася задумалась. А ведь и правда! Сколько раз вызывали родителей в школу и никакого толку. А вот пойти домой и попытаться понять, что влияет на парнишку, в голову не приходило. Упущение! А сможет ли она это упущение исправить? Вопрос на засыпку, что называется! Что ее ждет в этой самой Грузии? А может и вернутся они назад, к ее родителям?

Как бы угадав ее мысли, Михаил сказал:

— Ни о чем не беспокойся! Все будет в порядке! Тебе у нас понравится, вот увидишь!

— Ну как ты не понимаешь! У меня с собой нет даже смены вещей, белья! Как ты себе представляешь меня в одной и той же одежде? Да и вот-вот похолодает. Я в чем буду ходить, в плаще?

Михаил весело и как-то по-детски рассмеялся:

— Только это и заботит мою принцессу? Не переживай! Неразрешенных проблем не будет! Обещаю!

Похоже, вполне хорошая пара получается: Ася и Михаил

К вечеру они были в Орджоникидзе (Владикавказ) и, чтобы не ехать ночью через перевал, Михаил нашел гостиницу и снял два номера.

Вечером они пошли поужинать в ресторан на первом этаже и официанты сильно удивились, когда откуда-то появился молодой паренек и поднес Асе огромный букет алых роз.

Кто-то из кухни принес ведерко с водой и теперь внимание всего зала было приковано к этой необыкновенно красивой паре.

Ася, не привыкшая к такому вниманию, чувствовала себя неловко и старалась не смотреть по сторонам. Но, когда Михаил вытащил из кармана маленький футлярчик с колечком, Ася и вовсе растерялась.

Однако вокруг послышались аплодисменты и все стали дружно требовать принять предложение, и она протянула дрожащую руку, а Михаил сам, своей рукой надел кольцо на её тоненький пальчик, и народ просто взревел от восторга. Тут же послышалась легкая музыка и Михаил пригласил Асю на танец. Вся пылающая от смущения, она поднялась и дала возможность насмотреться всем её удивительным очарованием.

* * * * *

Сразу после танца Ася сказала, что хочет отдохнуть и Михаил быстро рассчитался, взял цветы вместе с ведерком и они поднялись наверх. Уже в дверях, прощаясь, Михаил спросил:

— Ты разрешишь мне тебя поцеловать?

Ася хлопала своими глазками, не зная, что можно сказать и парень, не видя сопротивления, осторожно поцеловал её в самый край её пухленького рта. Но Ася, совершенно неожиданно для себя, резко притянула его голову и поцеловала почти по-настоящему и, тут же, смутившись, юркнула за дверь, оставив Михаила за дверями вместе с цветами…

В Тбилиси они приехали где-то ближе к обеду.

— Осталось ехать каких-нибудь пару часов! — Михаил бросил взгляд на Асю, которая с неподдельным удивлением рассматривала из окна машины улицы города, набережную, дома, поток машин…

— Какой красивый город

— Да, очень! У нас здесь есть много родственников. Заедем?

— Нет, нет! В качестве кого я явлюсь?

— Как это в качестве кого? В качестве моей невесты!

— Давай лучше найдем где-то почту и я позвоню родителям. А то попадет мне от мамы, — Ася грустно покачала головой, — даже представить страшно, как она будет на меня кричать!

— Хорошо, это недалеко, заедем!

Сделав заказ на переговоры, пришлось просидеть около часа в очереди. Наконец-то ее пригласили в кабину.

Трубку Ася взяла дрожащей рукой, в ожидании материнского разноса.

— Мама, мама? Это я, Ася!

— Оой, — послышался голос Анны с рыданием, — где же тебя носит! Я тут уже второй день места себе не нахожу! Что ж это ты со мной делаешь? Я всю ночь ни на минутку не уснула, — женщина, казалось, не остановится, поэтому Ася поторопилась прервать ненужные восклицательные знаки матери.

— Мама! У меня только три минуты! Ты меня слышишь? Алло! Мама!

— Да, да. Слышу! Говори! Где ты и как, — плаксивые нотки мгновенно сменились на командирские в голосе Анны Игнатьевны.

— Звоню из Тбилиси. Пока все в порядке. При первой возможности позвоню еще!

— Как же ты без вещей, без обуви, без смены белья?

— Не переживай, все купим! -Мать еще долго что-то выговаривала Асе, пока в трубке не послышался голос телефонистки:

— Ваше время заканчивается!

— Ладно, мамочка, пока!

Анна всхлипнула:

— Пока, доча, целую…

Выйдя их кабины, залюбовалась своим похитителем… Какой же он красивый! В большом зале переговорного пункта было очень много народа, и Михаил выделялся из всех своим ростом, красивым сложением и… лицом. Лицом Марата.

Сердце опять защемило. Какую же боль она причинила ему! Наверное ведь уже знает, что она, его почти невеста, сбежала!

Ася тяжело вздохнула… Назад дороги нет и это очевидно. И как только она рискнула согласиться на эту авантюру?

— Давай проедем немного по магазинам и купим самое необходимое, хорошо? А потом приедем еще, закупимся основательно, — Михаил внимательно смотрел ей в глаза и она, не раздумывая, кивнула.

Как оказалось, во многих магазинах у Михаила были знакомые и из-под прилавка мгновенно извлекались самые модные платья, блузки, юбки, белье, обувь. Девушка уже пыталась сопротивляться, но Михаил с такой ловкостью и знанием дела покупал и покупал что-то. В какой-то момент она спросила:

— Как это ты так хорошо разбираешься в женских вещах?

На что Михаил с довольной улыбкой ответил:

— Так ведь у меня сестра, младшая, Света. Она уже и замужем, но у нее такой муж… Я всегда ей все покупаю, так что разбираюсь! Практически спец!

С особой тщательностью выбирали пальто, пока в одном универмаге продавщица не извлекла кофейного цвета пальто с ламой… Ася чуть не задохнулась от радости: как же она мечтала именно о таком пальто! Но ведь оно такое дорогое!

Глядя на то, как девушка радуется, Михаил залюбовался блеском её удивительно серых глаз, румянцем, который так шел к её нежно-белой коже, разбросанными по плечам белокурым локонам.

К машине шли, сгибаясь под тяжестью пакетов…

Потом еще на полчаса заехали в хинкальную, где впервые в жизни Ася пробовала это невероятно вкусное блюдо. Хинкали очень напоминали пельмени, но присутствие внутри, кроме фарша, еще и ароматного сока впечатляло!

* * * * *

Путь к городку, куда они направлялись, вилась по горной дороге. Да, ландшафт нисколько не напоминал российские бескрайние просторы, но красота природы поражала воображение.

Несколько раз Михаил останавливал машину, давая возможность девушке от души насладиться удивительным воздухом, осенним теплым днем, щебетом птиц, легким ветерком..

Свекровь Аси на страже чести семьи

Когда приехали в городок, уже стемнело.

Михаил остановил машину около большого двухэтажного дома.

— Ну? Приехали!

Не успели они выйти из машины, как на крыльце зажегся свет и появилась дородная грудастая женщина в халате до пят. Следом вышел и мужчина. Тоже высокий, но вполне себе приличного сложения.

«Понятно, в кого пошел Михаил!» — догадалась Ася.

Между тем родители что-то громко высказывали своему сыну. Ася не понимала ни слова. Ей почему-то казалось, что они его ругают за то, что он привез её, Асю… Но, что самое страшное, она слышала явно турецкую речь. Так они что, мусульмане? Как же так! Ведь мама говорила, что они греки, христиане?

Наконец женщина повернулась к Асе:

— Заходи в дом, девушка, не стой на улице, не надо, чтобы кто-то из соседей тебя увидел!

Ася, опустив голову, пряча глаза, прошла в дом… Она чувствовала себя очень неуютно. Настолько, что даже готова была заплакать.

Между тем Михаил разгрузил машину и тоже вошел в дом.

Ася стояла в дверях, не зная, что ей делать и куда двигаться. Мать Михаила в другой комнате о чем-то жарко спорила со своим мужем. Потом, продолжая ворчать, прошла мимо Аси в смежную комнату.

— Мама, — позвал Михаил,- ты нас покормишь? Мы проголодались!

Женщина показалась в дверях одной из комнат:

— Пусть невестка поставит чайник. В это время кто кушает? Хлеб, сыр, масло, чай. Сами, — и опять скрылась в дверном проеме.

Не на шутку испуганная Ася готова была разрыдаться.

Михаил, заметив, что девушка расстроилась, скорчил ей смешную рожицу, приложил палец ко рту и тихо прошептал:

— Мама злится, что я тебя похитил. Ничего, успокоится!

Тем временем чайник вскипел. Михаил уже разливал по чашкам пахучий напиток, как показалась мать Михаила:

— Меня зовут Елена. Для тебя тетя Лена! Поняла: тетя Лена! А тебя как зовут?

— А меня Ася, — голос девушки было едва слышно. Ясно: её предупредили о том, что звать мамой эту даму никто не заставит. Ну и пусть! Мама у нее уже есть!

А Елена тем временем изучающе смотрела на нее. Потом едва уловимо улыбнулась, видимо сжалившись над вконец растерявшейся Асей добавила:

— Не бойся меня! Не такая я злая, как тебе кажется, — чуть помедлив, сказала, — тебе я приготовила вон ту комнату, — и ткнула пальцем в дверь направо. Если этот, указала пальцем в сторону сына, ночью будет проситься, не пускай, позор до свадьбы!

Ася опустила глаза. Её устраивало это условие, но не устраивал тон, каким это все было сказано.

Просторная комната, в которую будущая свекровь привела Асю, была более, чем скромная… Стоящая в углу железная кровать смотрелась одиноко. Из мебели только старенькая тумбочка. Единственное украшение комнаты-занавеска на окне. Всё!

Ну и ладно. И на том спасибо!

Прямо на полу были пакеты, свертки с покупками и девушка начала их разбирать и укладывать в тумбочку. Попутно примеряла и сильно сожалела о том, что нет зеркала, чтобы посмотреться…

Собрав оберточные бумаги в кучу, призадумалась. Очень хотелось принять душ, но ей никто не предложил, а спросить она как-то не решилась…

Ладно, завтра!

Уснула, практически, сразу: сказалась усталость…

Её сон был неожиданно прерван резким стуком в дверь и в тот же момент в комнате зажегся свет. В проеме двери стояла мать Михаила, Елена. Её резкий голос бесцеремонно лишил Асю остатка сна:

— Я на работу! Приготовишь на завтрак яичницу, покормишь мужчин, потом на обед сваришь суп. Миша уже встал, ему на работу. Поторопись!

Дверь закрылась, а Ася торопливо стала одеваться. Мысли в голове метались, перебивая одна другую… Почему? Почему??? К чему эта спешка? За окнами еще совсем темно!

В длинном коридоре горел свет.

Пройдя в кухню, увидела Михаила и его отца… С ним ее пока не знакомили. Вечером он показался мельком еще на балконе, а потом уже она его и не видела…

Мужчина едва заметно улыбался:

— Зови меня Петром Ивановичем! — его ладонь была такая же огромная, как и у Михаила, — напугала тебя Лена? Не надо ее бояться! У нас говорят: «Не бойся того, кто тебя ругает, бойся того, кто хвалит!».

Уже хорошо… Этот человек явно настроен вполне себе дружелюбно!

— Ванная вон там, но горячей воды не бывает, прости, -мужчина указал на дверь ванной комнаты.

А Михаил тем временем возился около плиты. Он сам готовил завтрак.

Пока Ася приводила себя в порядок, завтрак уже стоял на столе. Дымящаяся глазунья уже разложена на тарелках, сыр сулугуни, лаваш.

Девушка почувствовала себя неловко… Как-то нехорошо получилось: Елена поручила приготовить завтрак ей, а на самом деле хозяйничает Михаил!

— Не расстраивайся, садись! — Михаил сразу заметил огорченный взгляд Аси, -мне нравится готовить, но мама любит покомандовать. Она считает, что это не мужское дело, стоять у плиты!

— Садись, садись! — Петр Иванович подвинул девушке стул, — наша мать в доме-генералиссимус! Шаг влево, шаг вправо-расстрел! Но ты её не бойся, мы тебя в обиду не дадим, да, сын? — посмеиваясь, чуть хриплым после сна голосом, мужчина уже двигал тарелку с яичницей поближе к Асе и она тут же расслабилась, почувствовав расположение к этому огромному, но, определенно, очень доброму человеку.

После завтрака Михаил с явным сожалением отправился на работу:

— Я только пойду, отмечусь, что приехал и отпрошусь на сегодня! Вечером будут гости, надо будет подготовиться!

* * * * *

День прошел в хлопотах. Ася прибиралась, заправляла кровати, готовила обед, пылесосила дом, мыла посуду.

Петр Иванович , как выяснилось, был уже на пенсии и охотно посвящал невесту сына в домашние дела, попутно рассказывая:

— Лена тоже получает пенсию, но с работы ее не отпускают. Она главбух на предприятии и на ее место не могут найти замену. Но это и к лучшему, верно? — его глаза лукаво улыбались, — меньше тебя будет беспокоить, да?

Ася согласно улыбалась, но как-то виновато…

Михаил приехал к обеду, привез много продуктов:

— Придет сестра с семьей и со своей подругой, и соседи, мой крестный с женой. Поздравить!

Михаил был в хорошем настроении и все время заглядывал в глаза своей невесте, но Ася сильно смущалась в присутствии Петра Ивановича, который исподтишка наблюдал за своим сыном, тихо посмеиваясь…

Подготовка к приему гостей шла полным ходом, когда во дворе послышались голоса. Девушка напряглась в ожидании гостей, а Михаил бросился встречать.

Высокая, стройная, красивая, с огромными карими глазами девушка с округлившимся животиком, тут же, хохоча, кинулась обнимать Асю:

— Поздравляю, поздравляю! Как я рада!- слегка отодвинувшись, протянула руку, -меня зовут Дина! А это мой муж, Павел, — показала на слегка полноватого, светловолосого мужчину, который тут же поспешил протянуть руку для рукопожатия.

— А это моя подруга, Лиля! Мы с ней выросли вместе, в один класс ходили, один институт окончили: просто не разлей вода! — Дина весело смеялась, а Лиля подошла ближе к Асе и она просто кожей почувствовала её оценивающий, какой-то недобрый взгляд.

Лиля улыбалась, но Асю не проведешь… Она всегда очень хорошо могла отличить искренность от наигранности. И, если Дину невозможно было заподозрить в том, что она играет какую-то роль, то Лилю выдавал этот самый взгляд.

«Хищница! — пронеслось в голове, — что ж, посмотрим… Может, я и ошибаюсь!» — подумала Ася.

Меж тем Лиля мгновенно нашла где-то фартук и принялась активно помогать накрывать стол. Ася всегда считала себя умелой хозяйкой, но теперь понимала, что так легко и с удовольствием крутиться юлой по кухне она никогда не сможет… Её это немного огорчило, конечно, но она тут же дала себе слово, что будет стараться!

А попытки Дины тоже принимать участие в подготовке ужина, Лиля напрочь отвергла:

— Сиди уж! Крутись у своих свекров, а здесь отдыхай! Я тебе для чего, а?

В какой-то момент Ася сказала:

— Мне бы душ принять…

Дина переглянулась с Лилей и ответила:

— Знаешь, с душем проблема… Но тут рядом баня и по выходным можно сходить и искупаться. А так-только если нагреть воду и обмыться в ванной комнате…

Ася расстроилась… Вот уж попала!

И тут же встряхнулась: это можно пережить!

Мужчины сидели в гостиной, играли в нарды. Михаил периодически заглядывал в кухню, предлагая помощь, но Дина со смехом выпроваживала его:

— Давай, давай! Без тебя обойдемся! Вот, когда меня не будет-помогай сколько хочешь!

Асе нравилось, как брат с сестрой общались. Было очевидно: они очень дружны. Все бы хорошо, только почему-то напрягала активная деятельность, да и само присутствие Лили. Было ощущение, что она здесь чувствовала себя полной хозяйкой…

У Аси соперница, или ей показалось?

Когда пришла с работы Елена, стол был уже накрыт и она, обведя всех сидящих за столом строгим взглядом, поздоровалась и пошла мыть руки.

В большой, просторной кухне, за огромным столом легко поместились и хозяева и гости.

Не пришли пока только приглашенные соседи, Кира и Антон.

Во главе стола сидел хозяин дома, Петр, рядом он пригласил сесть Асю и Михаил тут же пристроился рядом. Елена заняла место прямо напротив него. По другую сторону стола сидели Дина с Павлом. Последней к столу подошла Лиля, неся в руках большое блюдо с запеченным мясом и овощами. Водрузив на стол этот шедевр кулинарного искусства, она, не раздумывая, села между Еленой и Михаилом.
Дина попыталась протестовать:

— Лиля! Садись рядом со мной, — но её перебила Елена:

— Пусть сидит рядом со мной!

И Ася каким-то своим внутренним чутьем уловила во всем какую-то игру, водевиль. А себя во всем этом невольно затянутой в сценарий актрисой второго плана…

Все уже сидели за столом, когда у входной двери кто-то постучал. Открывать пошел Михаил и вернулся с гостями. Это были соседи, Антон, крупного сложения мужчина лет сорока с мужественным лицом и мощным басом и его супруга, Кира, которая выглядела полной ему противоположностью. Она даже до плеча не доставала до своего мужа-богатыря и выглядела намного моложе своего мужа…

Нежная, хрупкая, на удивление красивая женщина с копной черных, как смоль, волосами, красиво спадающими по точеным плечам, Асе она понравилась сразу. Огромные, черные, красиво очерченные глаза женщины искрились так, что казалось, что в комнате стало светлее… Просто фея какая-то!

Ася невольно залюбовалась. Ей не приходилось прежде видеть настолько красивых женщин.

— Меня зовут Кира, — она протянула свою изящную, как у статуэтки, руку Асе и весело рассмеялась, взглянув в распахнутые от удивления серые глаза девушки,- я так и знала, что Мишка выберет из всех красавиц самую-самую красивую!

— Но вы, Кира, вы…

Ася не находила слов, чтобы выразить то, что вертелось на языке. Но, похоже, Кира и без слов поняла то, что так поразило девушку.

На самом деле невеста Миши поразила её своей красотой ничуть не меньше… Бывает же такое! Какая-то симпатия друг к другу образовалась просто мгновенно.

— Ну? Где вы меня посадите? Я хочу рядышком с Асей! — Кира, похоже, чувствовала себя очень уверенно в этом доме, — тебе уже сказали, что мы не просто соседи? Антон-крестный Мишки!

— Вот как? — это известие было новостью, но почему-то очень обрадовало Асю. Такие милые люди! Вот с кем бы подружиться!

Когда все уже, наконец-то, расселись, с бокалом домашнего вина поднялся Петр Иванович и, слегка постучав ножом по тарелке, достаточно торжественно начал:

— Дорогие мои! У нас сегодня радостный день! Наш сын, Михаил, привез нам свою невесту, Асю! И мы очень рады, что он, наконец, станет настоящим мужчиной, создаст семью и порадует нас внуками! Да, жена?

Он посмотрел на Елену и Ася могла бы поклясться, что у той в лице промелькнула какая-то злость, презрение. Правда, Елена тут же прикрыла глаза, слегка кивнув головой.

Тем временем Петр продолжал:

— Дай Бог здоровья родителям этой девушки, воспитавшим такую умную, красивую и образованную девушку и будущую жену нашему сыну!

Все потянулись через стол к нему, чтобы чокнуться, но первый бокал, к которому он прикоснулся, был бокал Аси, чем немало смутил ее…

Все начали поздравлять, даже Елена, едва взглянув на мужа и, слегка изобразив улыбку, произнесла:

— Поздравляю!

Лиля тоже поздравила как-то торопливо, поглядывая на Михаила:

— Надеюсь, будете счастливы!

Ужин часто прерывался тостами, но не напивались, как-то все пили понемногу. Становилось шумно, Михаил включил магнитофон, откуда понеслись звуки греческих песен. Ася уже слышала такие песни, еще когда ехали в машине. Ей нравились эти мелодии, эти песни, несмотря на то, что никогда прежде ей не приходилось их слышать, разве что «Сиртаки».

В какой-то момент Дина, сестра Михаила, попросила жениха и невесту выйти потанцевать. Ася страшно растерялась. Она понятия не имела о том, как именно надо танцевать! Тогда Дина сама поднялась и, несмотря на свое положение, вышла танцевать, показывая, как надо двигаться и это оказалось так здорово!

Беременность удивительно шла этой девушке и нисколько не мешала аккуратно и точно пристукивать ножками, одновременно ведя руками налево-направо в такт музыке.

Ася, вся пунцовая, тем не менее, повторяла движения с явным удовольствием. Ей, такой стройной, такой красивой, можно было бы танцевать что угодно и у нее все бы получилось и легко и естественно! Все присутствующие поддерживали ее, дружно прихлопывая руками, а Антон подхватил крышку от кастрюли и изображал ударник…

У Аси не просто свекровь, а генерал в юбке, но первый ужин прошел почти хорошо

Михаил, раскинув руки, кружил в танце вокруг нее, стараясь поймать взгляд своей невесты, а она все прятала глаза, чтобы не выдать своего смущения… Порой ей казалось, что все это происходит не с ней. Голова кружилась, мысли путались!

А когда музыка закончилась, все почему-то начали совать в руки Асе деньги крупными купюрами, а она отталкивала, стараясь отказаться. Но Кира, улыбаясь, сказала:

— Бери, нельзя отказываться! Так положено! Это тебе на подарок!

Потом обсуждали тему свадьбы. Откладывать было нельзя, по традиции, надо было ехать к родителям Аси для примирения, договориться о дне торжества, составить список приглашенных, и тут Ася вообще просто опешила: предполагалось, что на торжество будет приглашено будет не менее, чем семьсот гостей. Она никогда еще не слышала о таких больших свадьбах! Также надо было составить список необходимых продуктов, напитков. Заказать свадебное платье. Костюм жениху.

Кира предложила свою помощь:

— Асенька, я нигде не работаю, помогу во всем, ты не переживай!

Застолье продолжалось еще долго, сопровождаемое красивыми тостами, иногда переходящими на турецкий язык, но Петр тут же делал замечание и тогда тост повторялся на русском.

Расходились поздно, Кира успела шепнуть:

— Наш дом совсем рядом, через дорогу, вон, видишь? Приходи в любое время, я буду очень рада, договорились? — Ася охотно кивнула. Она с удовольствием будет общаться с этой милой красавицей!

— Вместе составим план проведения свадьбы! Все сделаем по высшему классу,- потом, оглянувшись, чтобы никто не слышал, добавила: — а то твоя свекровь будет на всем экономить! Знаю я её! Ну, ладно, потом обо всем поговорим, у меня дома, — и заговорщицки подмигнула.

* * * * *

Асе еще долго пришлось повозиться на кухне с посудой. Михаил попытался было помочь, но Елена грозно пресекла эту попытку:

— Может и юбку еще оденешь? Где это видано, чтобы мужчина на кухне отирался? Давай, иди спать! Поздно, завтра тебе на работу!

Странно, конечно, но Михаил, как послушный школьник, бросив немного грустный взгляд на Асю, ушел в свою комнату.

Проходящий мимо кухни Петр сокрушенно покачал головой, но не рискнул ввязываться в разговор. Похоже, в этом доме никто не имел никакой власти над этим генералом в юбке…

После окончания работы, Ася отправилась в ванную комнату. Там она, приведя себя кое-как в порядок, долго рассматривала себя в зеркале, мысленно задавая себе один и тот же вопрос: все ли она делает правильно? Может еще не поздно как-то переиграть? О таком ли счастье она мечтала? Да, замуж давно уже пора. Но… Здесь, в чужом и таком незнакомом городке, среди совершенно чужих людей, сможет ли она стать когда-то своей? А они? Станут ли они ей семьей?

Вот и Михаил… Полностью под каблукам своей матери. Никогда ведь слова матери поперек не скажет, понятно же!

Даже Петр… Прожил жизнь рядом с этой грозной дамой. Ясно ведь, хороший человек, а боится ей возразить. И что же, она, Ася, тоже будет здесь под неусыпным взором этой командирши всю жизнь потакать её требованиям?

Ася зябко поежилась. Как там говорила Скарлетт?

«Об этом я подумаю завтра!»

Еще раз посмотрев на себя в зеркало, распустив связанные в пучок волосы, пошла спать.

Прикрывая дверь в свою спальню, вздрогнула, услышав грозный голос Елены:

— А свет на кухне я пойду выключать?

И Ася ринулась выключать свет…В это утро Ася проснулась очень рано: боялась, что будущая свекровь опять рассердится. Не хотелось выглядеть в ее глазах бездельницей…
Однако, едва она открыла дверь в кухню, Елена была уже там. Слегка растерявшись, сказала:
— Доброе утро, тетя Лена!
Окинув девушку недовольным взглядом, женщина процедила сквозь зубы:
— Не очень доброе, — и, слегка помолчав, добавила, — воду перекрыли. У соседей через дорогу, у Киры, во дворе есть кран. У них другая линия. Вода всегда идет. Возьми ведро и сходи, принеси воды!
Ася слегка поежилась: ноябрь, на улице моросит дождь, ветер. Едва светает… Выходить совсем не хотелось. Но перечить не посмела. Накинув курточку, пошла к соседям.
Водопроводный кран во дворе Киры увидела еще с улицы и, откинув щеколду с железных ворот, вошла во двор. Под ноги ей тут же с лаем кинулась маленькая собачка. В доме загорелся свет и из окна выглянула Кира.
Увидев новую соседку, вышла на крыльцо:
— Доброе утро! Что это ты с утра с ведром ходишь?
— Доброе! Да вот… Тетя Лена меня за водой послала! У нас не идет вода..
— Ой! Да тут же дождь! Заходи в дом, быстро, отсюда наберешь! А то, пока нацедишь ведро, промокнешь вся!
Ася, немного посомневавшись, все-таки решилась войти в дом. Хозяйка провела её на кухню и поставила ведро под кран:
— Странная она, все-таки, эта тетя Лена! Послала бы Мишку за водой! И что она из него принца делает? А он и рад!  Эх, девочка! Попала ты! Ой, как попала…
Ася неожиданно для себя самой всхлипнула. Как-то непроизвольно так получилось. Меньше всего ей хотелось вызвать в Кире жалость к себе. Однако та и без жалоб все поняла:
— Ну, ну! Ты что это! Ну-ка слезы-то утри! Нечего здесь сырость разводить! И так на улице слякоть!
Тем временем ведро наполнилось и она, закрыв вентиль, передала его Асе со словами:
— Проводишь своих на работу, придешь! Вместе позавтракаем, хорошо? — Ася кивнула, — и смотри, я без тебя за стол не сяду!
* * * * *
Елена опять смотрела неодобрительно. Демонстративно вздохнув, сказала:
— Немного быстрее двигаться надо. Просто спишь на ходу! Тебя мама не учила, как надо хозяйничать по дому?
Ася молча наполнила чайник и поставила на плиту. Принялась готовить омлет на завтрак, но под пристальным взглядом Елены руки ее начали дрожать и, когда она разбивала яйца в миску, туда же попала скорлупка. Девушка стала выгребать её ложкой, но мать Михаила раздраженно отодвинула её и, не говоря ни слова, стала сама разбивать яйца.
Ася на минутку запнулась, не зная, как к этому отнестись, но тут же спохватилась, поставила на плиту сковороду и положила туда кусок сливочного масла.
— Господи, да что же ты такая безрукая, а? Кто это в холодную сковороду масло добавляет!
Голос Елены уже гремел на весь дом и в кухне почти одновременно показались Петр и Михаил.
В глазах Аси метался страх…
Петр сдвинул брови, однако тут же сделал попытку выровнять ситуацию и улыбнулся:
— А я подумал, что на улице гроза и гром гремит! Что это моя хозяйка тут разволновалась, а?
Но Ася уже поняла, что не сможет сдержаться и бегом выбежала из кухни. Михаил ринулся следом.
— Что случилось, а? Скажи мне! Девочка моя!
— Я… Я плохая хозяйка. Твоя мама меня отругала!
Михаил с нервным смешком обнял девушку, молча прижал к своей груди и просто не знал что сказать.
Он не понимал, что происходит с его матерью. Да, она всегда была неласковой, но то, как она вела себя в эти дни, не входило ни в какие рамки. И что с этим делать, он попросту не знал.
Ася отодвинулась от него и посмотрела в глаза:
— Она меня ненавидит, понимаешь?  Все, что ни сделаю, ей все не так… Что мне делать, скажи?
Но Михаил молчал… Что он мог сказать? Он хорошо знал свою мать. Она всегда такая. Нелюдимая, всегда раздраженная. Он вырос, не зная материнской любви. Да, она заботилась о нем, но никогда ничем не проявляла своих чувств ни к нему, ни к его отцу, ни к сестре Дине. Но он даже не замечал этого. Для него такое отношение-норма.
Отец дал ему все: и внимание, и советы, и воспитание, и, когда понадобилось, отправил учиться в строительный и именно он всегда помогал деньгами.
И в этой ситуации ему было непонятно, как надо быть. Сказать матери о том, что нельзя так себя вести, значило вообще все испортить. Но, с другой стороны, было совершенно ясно: Ася долго не сможет терпеть такое положение!
Наконец он, набрав воздуха, совсем тихо прошептал:
— Решим вопрос, только не волнуйся, хорошо?
В этот момент хлопнула дверь. Ясно: Елена ушла!
— Пойдем, позавтракаем, — Михаил повел девушку в кухню, держа ее за талию.
Петр сидел за столом, скрестив руки… Выглядел он расстроенным.

Ася теряет терпение, что же делать? Кира обещает помочь

Как всегда, он смалодушничал, не рискнул открыто противостоять своей «генеральше», как он называл её за спиной. Но одно дело, когда это касалось внутрисемейных проблем и совсем другое, когда в доме появилась потенциальная невестка, которая нуждалась в поддержке. Надо было бы как-то проявить характер и… Он опять просто струсил.
Просто промолчал.
И теперь смотрел на молодых, всем своим виноватым видом показывая, что просто не знает, чем может помочь…
Завтракали все вместе молча… Потом Михаил уехал на работу, а Ася, предупредив об уходе Петра, отправилась к соседке.

Кира ворчала:
— Я тебя жду, жду! Уже собиралась сама позавтракать!
— Да я уже позавтракала…
— Как это? Ничего не знаю, сейчас и со мной позавтракаешь, я вчера кекс испекла, тебе понравится!
Женщина проворно накрывала на стол. От нее не укрылось плохое настроение гостьи.
— Рассказывай! Вижу ведь, что несладко тебе приходится с Еленой. Мы тут все знаем ее крутой характер. Ни одна семья не рискнет дать в ее семью свою дочь. Она же просто диктатор! И на работе её, как огня, все боятся! Просто такой у нее характер, понимаешь?
Они уже сидели за столом и Ася с удовольствием отметила, что кекс и на самом деле вкуснейший, что хотела бы научиться готовить такой же. Потихоньку она успокаивалась, под мелодичный голос Киры.

Утренний инцидент уже не казался таким уж критичным. К ней вернулась способность мыслить спокойно и трезво. И она в подробностях рассказала хозяйке дома о скандале, устроенном Еленой. Завершая свой рассказ, сказала с грустью:
— Боюсь, что я не смогу никогда ей понравиться!
— А надо ли? Там все бесполезно, понимаешь? Иногда я думаю, что она и сама страдает от своего несносного характера. Ты не думай, что она вконец какая-то плохая. Есть в ней и хорошее. Не дай Бог где-то у кого-то что случится плохое-она первая из всех, кто придет на помощь. И делом поможет и, если надо, материально. В этом она всегда первая, что правда, то правда!


— Но, разве для того, чтобы показать свои положительные качества, надо ждать беды, -робко возразила Ася.


Кира внимательно посмотрела на нее. Молодая совсем, с виду такая наивная, а как быстро уловила суть!
— Ты права, конечно, но, если ты не боишься трудностей и хочешь, чтобы все у вас с Михаилом получилось, как положено, есть один способ найти общий язык.
Ася с удивлением посмотрела на соседку:
— Способ? Разве это возможно?
— Возможно все, было бы желание.
— Честно говоря, даже не представляю,что можно это сделать. Как по мне, так тут все бесполезно. Только если вернуться домой к родителям. Но это такой позор, -тут Ася поморщилась, — мать у меня, конечно, тоже не сахар, но куда ей до Елены! Ну, еще, как вариант, можно уйти на квартиру. Других вариантов не может быть!
— Понимаешь, мы греки. У нас так принято: сын должен жить с родителями. Это правило нерушимо. Младший сын досматривает стариков. А если он единственный, то и вовсе речи быть не может об отделении на квартиру. Вас все осудят и это не обсуждается. Но я предлагаю эксперимент. Немножко потребуются от тебя усилия, но точно знаю: может сработать!

-Ты согласна?